Грани Агни Йоги 1953, 238

1953 г. 238. (Апр. 27). Сын Мой, явление пути есть процесс расширения сознания, захватывающий все доступные ему сферы. Нельзя определить его границы, не сохранив память о пребывании во всех. Осознание, или понимание явления, есть накопления Чаши в действии. Не может быть памяти обо всем пройденном, но весь опыт прошлого, кристаллизованный в микрокосме, каждый раз выступает на сцену, как только сознание что-нибудь воспринимает или действует. Орлиный глаз усматривает и различает то, что не под силу обычному зрению. В самой остроте этого взгляда сосредоточены бессознательные плоды тысячелетних накоплений. Не могут быть сравниваемы два сознания и судимы, ибо чаши опыта накопленные могут быть совершенно различны. Потому нелепа зависть, ибо много трудов, опыта и страданий в каждом достижении или способности. И ещё нелепее осуждение, ибо кто знает, что лежит за покровом внешнего явления или поступка. Знать и осуждать — явления различные. Чем больше знает человек, тем меньше он осуждает, ибо знание исключает осуждение. Осуждает невежество. Но знать надо, дабы не умиляться масками. Мы Знаем, но нет в Нас осуждения человеку. Анализ того или иного сознания и его достоинств не есть осуждение. Осуждение начинается с момента участия астрала в дотоле бесстрастном процессе обсуждения. Вмешательство астрала в любой процесс исследования — как капля грязной воды в хрустальную струю источника. Потому осуждено осуждение. Также осужден и астрал и его уявления. Проходя через сферы и оболочки, им соответствующие, человек должен отдать дань каждой, ибо через них достигается нечто, в них не заключающееся. Сами по себе они не имеют значения, ибо они лишь средство к цели. И как только цель достигнута, становятся не нужны. Цель — кристаллизация в зерне духа накопляемых энергий, но не то, через посредство чего идёт собирание. Потому с каждым воплощением возобновляются оболочки, чтобы, использовав их до конца, сбросить, как ненужную изношенную одежду. В лаборатории природы используется все, даже сброшенные оболочки, ибо ценность их может быть весьма различна в зависимости от того, какой дух они облекали. Степенью разреженности сброшенной материи определяется её пригодность для дальнейшей переработки. Так можно спокойно идти через жизнь, зная, что отдаем всё и что всё — не наше. Лишь зерно духа и его накопления не отнимаются.