Зов, 1922 Август 5

Где же молитва?

Где мантрам, где заклинание и обращение?

Я скажу мою молитву, и скажу её как перед ликом солнца.

Если глазам моим невыносим свет мира, я их закрою.

И, наполненный искрами блистаний, я всё же скажу:

«Вот я знаю путь мой, вот я обратился к нему всем сознанием моим.

И, отвергнув врагов и похоронив вещи, я иду к Тебе».

Моё слово к Тебе и есть молитва моя.

Говорю и днём, и за станком работы, и за ночным дозором, когда глаза не отличают более границы земли и неба.

Столько приготовлений, столько мыслей и стояний, чтобы сказать Тебе одно моё слово:

«Я люблю Тебя, Господи».

Вся молитва моя.

Так долго готовился к ней, так ждал я моего мантрама, но он тоже краток:

«Не отвратись, Господи!»

Не имею прибавить к этому слову.

И теперь заклинание: «Господи, Ты не уйдёшь от меня, я найду Тебя, ибо знаю все домы Твои, Ты — во всём!»

Прости, Господи, не сложна молитва моя,

Краток мантрам мой, и назойливо моё заклинание.

Но если мне не уйти от Тебя, то и Ты не скроешься от глаза моего.

И ухо моё слышит шаг Твой.

И во рту Твой Божественный вкус,

Ибо Ты — моя пища.

Успею ли заклясть Тебя, Господи?

Не думаю, что молитва моя угодна и что мантрам дойдёт до Тебя.

Но я удержу в руках моих одежду Твою.

Ах, Господи, я буду дерзок,

И дерзостью похищу океан счастья, ибо хочу.

Так сказал — творите, поймите, и очистите двери.

Они могут толкнуть вас, но пройдите с улыбкою.

Тот, кто знает, тот идёт и приходит.