Надземное, 238

Урусвати знает, какое самообладание нужно, чтобы пребывать на бессменном дозоре. Попытайтесь спросить кого-либо, желает ли он остаться на страже без смены? Наверно, он ответит, спросив о конце. Но если вы скажете, что конца не будет и напряжение будет возрастать, то вряд ли найдется дозорный.

Между тем, Мы именно на бессменном дозоре. Мы приурочили все существование к состоянию дозора. Мы можем радоваться и печаловаться, можем производить испытания, можем углублять знание, не выходя из состояния дозора. Не может быть конца такому состоянию. Мы приобретаем неусыпность как в земном, так и в Тонком Мире. Мы можем сказать каждому стучащемуся о полной исполнимости такой задачи, но принять ее нужно добровольно.

Можем назвать многих деятелей, которые принимали такую задачу и несли ее радостно, даже принимая чашу яда. Можно назвать философа Сенеку, который при Нероне пострадал, но сознание его не смутилось. Он унаследовал ум Мыслителя и прошел самую трудную эпоху Рима, подав пример многим. Рассуждения об Этике нужны были именно в дни смуты верований. Может быть, о Сенеке знают меньше, нежели о Мыслителе, но значение его труда велико. Он хотел создать Правителя, но от своего воспитанника получил удар. Чаша яда не нарушила ясности мышления философа, и многие научились, как переходить за черту земной жизни. У Нас уважают такое явление среди смятения невежества и гордости.