Надземное, 424

Урусвати знает, какая мера хладнокровия нужна при каждом психическом опыте. Хладнокровие есть хорошее определительное, и оно спасает от губительного последствия несвоевременного возбуждения. Много опытов не удается вследствие малейшего возбуждения.

Спросите сидящего на воде, он скажет, что никакая возбуждающая мысль не тревожит его. Спросите идущего по огню, и он ответит вам то же самое. Каждый феномен требует равновесия. Умение владеть своими чувствами дается долгим старанием. Оно может быть достигнуто и среди обычной жизни, когда человек имеет вокруг множество поводов к нарушению равновесия. Ярое неразумие, конечно, непригодно для психических исследований.

Также малейшее сомнение уже понижает нервную силу. Не могут сомневающиеся сидеть на воде или ходить по огню. При этом поучительно наблюдать, какая малая доля сомнения уже действует губительно. Такая доля может быть настолько ничтожной, что сам человек ее не замечает, но она пробегает неслышимо и успевает нарушить кровообращение. Невозможно произвольно остановить пульс, когда мысль двоится. Нелегко освободиться от двойника мысли. Очень часто мысли влекут за собою как бы двойников, они расслабляют действие основной мысли. Такие непрошеные последыши происходят от недостаточной четкости мысли.

У Нас постоянно производятся упражнения в четкости, из этого можно видеть, насколько мысль нуждается в упражнении. Даже самый высокий мыслитель не будет скрывать, что и он нуждается в упражнении, подобно как музыкант нуждается в постоянных упражнениях, только такая работа дает четкость звука.

Пусть явные глупцы утверждают, что им упражнения не нужны. Также и хладнокровие порождается упражнением мысли.

Мыслитель учил: «Упражняйте мысль, иначе она не может течь свободно».