Община, 230

Казалось бы, навсегда покончено с двумя западными измышлениями — мистицизмом и метафизикой. Лаборатория среднеоборудованная говорит достаточно о свойствах единой материи. Но как только люди выходят за пределы опыта прошлого дня, они начинают покрывать свою беспомощность неопределенными, пыльными названиями. Они восстают против метафизики и мистицизма, прикрывая этими пугалами все научные возможности грядущего дня. Метафизика прошлого дня обратилась в научную истину посредственного грамотея, а мистицизм оказался историческим фактом, и стенка гроба убедила больше сознаний, самых обширных.

Тогда Мы спросим — зачем же скептик-обыватель неустанно плетет легенды и ткет мифы? Тысяча лет достаточна для полировки самого изысканного мифа, и общественный деятель возносится на бумажный Олимп. И новорожденные скептики тянут его за край хитона, уговаривая своих товарищей посадить новых небожителей. Новый портной перекроит хитон — и миф рождается. Говорим об этих фениксах не для улыбки. Нужно, наконец, усвоить уявление действительности. А всякая невежественность должна быть реально обнаружена и удалена из общины. Обывательское мифотворство не присуще общине.

С Нашей Общиной могут идти понявшие реальность и истинный материализм. Нельзя себе представить мистика и метафизика за Нашей оградой. Метафизик, получивший удар, кричит: «Я поражен физически!» Мистик протирает глаза от сияния жизни.

Зачем вы живете? Чтоб познавать и совершенствоваться. Ничто туманное не удовлетворит вас.